www.strana-oz.ru/2013/5/govorit-o-smerti
Говорить о смерти
Напечатать
Франсуаза Дольто
Благодарим Французский институт за помощь в публикации этого материала.



Франсуаза Дольто (девичья фамилия — Маретт) родилась в Париже 6 ноября 1908 года. Получила классическое образование. В1939году защитила диссертацию по медицине на тему: «Психоанализ и педиатрия». Член-основатель парижского Психоаналитического общества (1939), член-основатель Французского общества психоанализа; позже совместно с Жаком Лаканом основала знаменитую Парижскую школу Фрейда. В 1942 году вышла замуж за Бориса Дольто. У них было трое детей (Жан Кризостом, по прозвищу Карлос, Грегуар и Катрин).

Работы Франсуазы Дольто получили мировую известность: она проводила семинары, клинические испытания, делала доклады, в частности о психоанализе детей. Широкую популярность ей принесла ежедневная передача на радио «Франс-Интер», в ходе которой она в прямом эфире отвечала на письма родителей, делившихся с ней своими проблемами в воспитании детей. Открытие первого Зеленого дома (в XV округе Парижа) принесло ей славу первопроходца: это событие положило начало ранней подготовке ребенка к общественной жизни.

Франсуаза Дольто скончалась 25 августа 1988 года.

***

16 октября 1985 года Франсуаза Дольто прочла лекцию в Школе подготовки к познанию бессознательного (E.P.S.I., Ecole de propedeutique a la connaissance de I'inconscient). Публикуемый текст составлен психоаналитиком Мюриель Джериби-Валентен на основе расшифровки магнитофонной записи этой лекции, выполненной Дениз Аккерман.

Признаться, я очень удивлена! Мне известно о смерти не больше вашего, а вы пришли меня слушать, как будто я что-то знаю. Думаю, прав Маннони[2]: мы собрались, чтобы вместе поговорить о том, что кажется нам благом для другого, но не для нас самих.

По-моему, смерть правильно не считают событием. Это не событие: нам ее не суждено пережить, мы никогда ее не переживем, как не пережили и свое рождение. Как мы появлялись на свет, видели другие. А мы просто существовали с момента зачатия, когда обнаружили, что двое получают удовольствие так, чтобы позволить нам помешать им своим присутствием; и мы, без ведома тех двоих, стали третьими, вторглись в их счастье. В тот день мы были зачаты, но сами об этом не знали, даром что оказались в соединении отцовских и материнских гамет благодаря своему бессознательному желанию. А потом наша мать вдруг заметила, что, как изящно говорится, «летала, летала — и залетела». Затем другие смотрели, как мы рождаемся; мы же, как я только что сказала, просто пережили смерть: зародыш умер[3], но другие — родители, люди, которые помогали нам родиться и которые называют этот процесс «рождением», — совершенно счастливы; однако зародыш и плацента оба несчастны: кто больше? Плацента для ребенка — часть его самого, и утрата ее может быть смертельной. Опыт рождения, то есть первое проявление опыта смерти[4], увиденное глазами других, вот что называется «родиться».

Это в начале; а потом, в конце того, что называется жизнью — ведь жизнью мы называем то, что происходит во времени и пространстве с телом, которое для окружающих остается одним и тем же, — есть еще факт: именно другие скажут «он умер» или «она умерла». Но мы-то этого даже не заподозрим! Возможно, мы какое-то время будем мучиться, чувствуя упадок сил и грозящий разрыв связей с миром, представляя себе, что будет, если мы вообще никак не будем делить с живыми их ответственность. Но сама смерть — это дело других, а не наше. Думаю, именно поэтому мы всегда говорим о смерти, не веря в нее, хоть и знаем, что она придает смысл нашей жизни и что, если бы она не ждала нас в конце, мы бы и не знали, что живем!

Смерть — очень важная вещь, но интереснее всего то, что для бессознательного ее не существует. Я вправе это утверждать, потому что имела возможность и честь присутствовать при кончине коллег по работе — причем они не знали, что умирают. Знали, что очень больны, надеялись поправиться, но при психоаналитическом сопровождении этих людей призрак смерти не явился ни разу, именно потому, что это был анализ, трансфер, и если что-то и появлялось, то смерть моя, а не их. Очень интересно видеть, что смерти в бессознательном не существует; по-моему, наши фантазмы о смерти, наши представления о том, как протекает загробное бытие тех, кого мы видели живыми, как людей, так и животных, — это просто артефакт воображения...